Эфиопия находится в Восточной Африке. После Нигерии это — вторая по численности населения страна континента. С 1993 года Эфиопия не имеет выхода к морю, что произошло вследствие отделения от нее Эритреи и явно не пошло последнему из названных государств на пользу...

Эфиопия расположена в экваториальной и субэкваториальной зонах, но благодаря своему рельефу имеет более умеренный и более влажный климат, чем соседи, находящиеся на тех же широтах. Здесь выпадает значительное количество осадков, реки полноводны, воды хватает для орошения полей. Это также наиболее высокогорная страна Африки. Путешественники называют Эфиопию «африканским Тибетом»: горы занимают примерно половину ее территории. Остальное — равнины плата Огаден на юго-востоке, впадина Афар на северо-востоке и низменность в бассейне реки Баро на крайнем западе.

Но это энциклопедическое описание даже в малой степени не передает уникальности Эфиопии. Взять, например, вулканы — их имеет множество стран мира. Но только эфиопский вулкан Даллол известен своими внеземными пейзажами, напоминающими поверхность Ио, спутника планеты Юпитер. В 60-х годах здесь был установлен рекорд среднегодовой температуры +34°С, что принесло окрестностям Даллола славу «самого жаркого места на Земле». В последний раз вулкан извергался в 1926 году.

А Эрта-Але, напротив — самый активный вулкан Эфиопии. Он представляет собой составную часть так называемого «афарского треугольника» — зоны сильной вулканической активности.

Его название переводится как «курящаяся гора», и это не удивительно. Эрта-Але — один из пяти вулканов в мире, имеющих в кратере лавовое озеро. Рисунки огненных полос и уровень лавы непрерывно меняются, «лишняя» лава постоянно вытекает из кратера и иногда создает уникальное второе лавовое озеро (подобных примеров среди вулканов больше нет). С февраля 2010 года уровень озера повысился больше, чем на 30 метров. Эту неземную красоту и отправился снимать наш фотограф Дмитрий Моисеенко. Вот как это было...

...Когда я собрался в Эфиопию на фото-тур в январе, я думал, что все пройдет как обычно: погреемся, померзнем, поснимаем и познакомимся с племенами. Почему померзнем? А потому что в инструкции к туру было сказано: «Адис-Абеба расположена достаточно высоко над уровнем моря, и надо запастись теплой одеждой на +10°С»... Да, когда мы туда прилетели, было прохладно. Далее нам предстоял вылет в городок Мекеле на северо-востоке страны, и мы продрогли, даже перебираясь из международного терминала во внутренний. Но, приземлившись в Мекеле, мы погрузились в невероятную жару. К машинам мы подошли уже абсолютно мокрыми.

Спускаясь с бесконечных холмов на джипе, я думал: «Ну хорошо — это день, солнцепек, а вот вечером наверняка будет холодно». Часов через восемь, уже в темноте, мы подъехали к трем сарайчикам, построенным из досок и рубероида посреди подозрительно пустынной местности. И тут я осознал, что ожидаемой от вечера свежести нет и не будет. Окружающая температура колебалась около +36°С, ветерок нес не то соляную, не то щелочную пыль.

Поинтересовавшись у гидов, завтра ли мы уедем на обещанный вулкан, и когда же похолодает, я узнал, что тут у нас 4 ночевки, вулкан Даллол расположен на 40 метров ниже уровня моря, а днем на солнышке будет если и не +60°С, то +50°С точно, и что все это было указано в программе тура. Эх, читать программу надо было заранее!

Сам вулкан — это кратер, залитый желто-зелено-коричнево-красными озерцами, содержащими кислоты или щелочь, которые радостно булькают и испаряются серными парам. Лучше никуда не проваливаться, а обувь надевать одноразовую. Дышать с опаской. Штатив куда попало не ставить — карбон выдержит, а металл окислится. И пытаться выжить в умопомрачительной жаре.

С этого момента я жил как во сне. Предпринимал робкие попытки борьбы за жизнь: мочил майку в 40-градусной воде, и 20 минут после этого имел естественное охлаждение. Тщетно искал тени при вертикальном африканском солнце. Бегал в соседнюю деревню, чтобы в допотопном холодильнике купить стеклянную запотевающую Кока-Колу, и подержать ее в руке (ничего вкуснее в жизни не пил!). Мылся двумя литрами воды в день. И при этом снимал, снимал, снимал.

Нашу группу охраняло несметное количество местных военных, потому что соседняя Эритрея повадилась совершать набеги на туристов. Эритрея значительно беднее Эфиопии, а от границы нас отделяло не более четырех километров. Наши телохранители были дружелюбны, позировали охотно, и даже носили по моей просьбе штатив и шест для съемок круговых панорам. Помимо вулкана Даллол, недалеко от нашего «отеля» оказалось соляное озеро Ассаль, очень похожее на боливийское Уюни, но поменьше. 
Мы ездили к соляным полям, на которых местный народ Афары тысячелетиями добывает ценный продукт, и к которым ежедневно ту же тысячу лет приходят караваны верблюдов, унося затем плитки соли в пыльную даль.

И вот мы уезжаем к вулкану Эрта-Але. Десять часов дороги по соляной, песчаной, пылевой и под конец лавовой пустыням в машине с закрытыми окнами — и мы у подножия горы, в которую надо подниматься пешком, пока не стемнело. Наконец-то холодает. Впервые достаю теплую вещь — спальник! Еще пара часов вверх, и мы видим хижины, сложенные из камней, где и будем ночевать. Но весь ужас прошедшего дня исчезает при виде алого зарева неподалеку — это кратер вулкана с озером открытой лавы. Схватив штативы, забыв про усталость, мы бежим к пеклу... Подхожу к краю, а внизу, всего в 10 метрах ниже, плещется раскаленная лава, остывает, образует корку, снова ее взламывает, и так бесконечно. Если бы не жар, так бы и простоял до рассвета...

Это была первая ночь в Эфиопии, когда я радостно влез в спальный мешок и дышал прохладным воздухом (ветер сдувал дым и пепел вулкана в противоположную сторону) Одна мысль не давала покоя: а вдруг он решит начать извержение? Но, к счастью, вулкан не стал торопиться.

Вторая часть поездки была запланирована в долину реки Омо: к племенам, ее населяющим. Но сначала надо было за три дня пересечь всю Эфиопию с севера на юг, в затерянные земли на границе с Суданом и Кенией, где племена Хаммеров, Мурси и Дессаначей изо всех сил стараются выжить и при этом сохранить аутентичность. Первое им удается куда лучше, чем второе: рука цивилизации и тяга к наживе постепенно разрушают быт и натуральное хозяйство. Мне показалось, что традиционному выпасу коров некоторые деревни предпочитают бизнес на фотографах и туристах.

Есть два вида получения денег с фотографов за право съемки. С первым все понятно, нужно договариваться индивидуально с каждой моделью, а второй выглядит так: колонна джипов въезжает в деревню, вперед выходит вождь и долго торгуется с гидами за право поснимать. Гид в итоге передает вождям пачку купюр, сообщая группе, что все включено. Этого «включено» хватает минут на пять, после чего колхоз распадается, и за любое изменение позы требуется платить как обычным «индивидуалам».

Не смотря на то, что для европейца жители разных африканских племен похожи друг на друга, но могу сказать точно — они все-таки разные. Хаммеров мы узнавали по скатанным в колбаски волосам; коже, покрытой глиной, разведенной с яйцом (чтобы не сгореть) и ошейникам, которые давали понять, замужем ли девушка, и первая ли она жена. Два обычая нас удивили: чтобы показать, что юноша готов к взрослой жизни, ему надо обнаженным пробежаться по спинам нескольких стоящих рядом коров, и тут же — обратно. Если упадет — не видать ему женитьбы в этом году. Второй обычай заставил меня поморщиться: девушки, напившись какого-то зелья и потанцевав под ритмичные напевы, бегают за парнями и требуют отстегать их розгами. На спинах остаются кровавые шрамы, но им, похоже, от этого только радостно. Впоследствии шрамы затягиваются, а девушка получает право просить отстегавшего ее мужчину о каких-то услугах и одолжениях. Вряд ли речь идет о том, чтобы прибить гвоздь, поэтому парни очень выборочно подходят к процессу нанесения увечий дамам.

Мурси — совсем другие: более худые, скуластые. Но и они любят наносить повреждения своему телу. Раньше у женщин постарше верхом красоты считалась тарелка, вставленная в нижнюю губу. Со временем стандарты изменились, и юные девушки делают себе изящное шрамирование, что смотрится даже красиво, особенно, когда шрамы аккуратно располагаются вокруг красивой груди. Нас очень пугали воинственностью этого племени, но все обошлось.

Дессаначи себя берегут и не повреждают свои тела. Берегут они и природу, поэтому собирают за туристами металлические крышечки от бутылок Кока-Колы и навешивают себе на голову гирляндами. Признаю, в этом племени меня очаровали несколько юных девушек, я даже подумал, а не остаться ли мне пасти коз. Но мне сообщили две неприятные новости: первая — здесь, в долине Омо, много смертельно-опасных мух це-це, и европейцы почти не выживают от их укуса, а вторая — что эти девушки еще не достигли совершеннолетия даже по меркам племени. А если бы достигли, то были бы уже беременны или с ребенком на руках...

Вернулся я в зимнюю Москву с облегчением — холод показался мне милым, добрым и знакомым. Здесь можно было не ограничивать воду двумя литрами, если мерзнешь — можно одеться или зажечь камин. А вот как выживать в +40-45°С, когда уже нечего с себя снимать и рядом нет холодильника, я так и не понял.

Фото и текст: Дмитрий Моисеенко

26 ноября 2014