Однажды стоящий рядом со мной в Брайсе на смотровой площадке «Точка Вдохновения» приятель обронил фразу: «Мозг виснет». Фраза запомнилась. Компьютерный сленг точно отразил происходящие в голове процессы. Ведь Брайс Каньон — не просто очередная достопримечательность США; это, действительно, одно из тех немногочисленных мест нашей планеты, где человеческий разум, обрабатывая визуальную информацию, с трудом приходит к каким-то более-менее логичным объяснениям. Так что если вы когда-либо попадете в Брайс — не паникуйте. Помните — вас не телепортировали, вы не сошли с ума, и у вас нет зрительных галлюцинаций. Весь этот гигантский лес оранжево-розовой спаржи — реальность.

Уникальный каменный город создавался водой и ветром миллионы лет. Серия архитектурных ансамблей из разноцветного песчаника расположилась в нескольких огромных чашах-амфитеатрах, плотно заполненных башнями, шпилями, храмами и минаретами красного, оранжевого, розового и кремового оттенков.

Обойти стороной это чудо света мы, конечно, не могли, и после тщательной подготовки и согласований получили разрешение на полеты. Для съемки решили дождаться снегопадов. Ведь зимний Брайс выглядит еще загадочнее, чем летний, а солнце, отражаясь от заснеженных стен амфитеатров, зажигает свечи шпилей особым, словно исходящим изнутри светом.

Снег в Брайсе — вещь непостоянная. Несмотря на то, что ночные температуры зимой часто держатся на отметке –20–25 °C, днем температуры обычно плюсовые: +1+5 °C.

Солнце в сочетании с ветрами быстро «съедает» снег. Долго он лежит только в глубине амфитеатров, в местах, куда не попадает солнечный свет. 

Нам пришлось пропустить два снегопада — в первом случае занят был мой пилот — Мария, во втором случае у меня были неотложные дела.

Когда наконец свободное время пилота, мое и предполагаемый снегопад вышли на сближающиеся курсы, ситуация сложилась нестандартная. С тихоокеанского побережья надвигался затяжной фронт непогоды. Прогнозы погоды обещали снег с вероятностью 100%. Проблема оказалась в другом — снега ожидалось значительно больше, чем хотелось бы. Мы должны были успеть снять Брайс в короткий 12-часовой промежуток между двумя снежными бурями, идущими с океана.

Чтобы понять, что было дальше, достаточно прочесть письмо Марии, отправленное накануне моего вылета к месту встречи в город Финикс (Аризона): 

«Я снова проверила авиационную сводку погоды на пятницу. Она выглядит чуть лучше, чем раньше. Облачность должна быть достаточно высокой, чтобы проскочить под ней, по крайней мере в первой половине дня. После обеда придет шторм. Это будет сильный шторм с большим количеством снега и сильным ветром. Мы не сможем сделать вылеты до тех пор, пока шторм не окончится в воскресенье поздно вечером.

Если Вы все еще хотите, чтобы я летела с вами в Брайс — я рискну. Мы ДОЛЖНЫ сделать посадку в Викенбурге и забрать чехлы для лопастей вертолета. Мы должны защитить лопасти от налипания снега и намерзания, иначе вылеты будут под угрозой!

Вы должны будете также доставлять меня в аэропорт в Брайсе несколько раз в течение субботы и воскресенья, чтобы удостоверяться, что лопасти не перегружены выпавшим снегом.

Имейте в виду, что у нас будут накладные расходы за два дня полного бездействия в Брайсе. Мы точно не сможем снимать в пятницу и субботу. Скорее всего, и в воскресенье нам не удастся сделать вылет. Погода будет снежной, пасмурной с низкой облачностью и сильным ветром. Не лучшие условия для фотографии и точно не подходящие для аэрофотосъемки. Понедельник — единственный день, который выглядит многообещающе. ОЧЕНЬ многообещающе!!! Слабый ветер и только 37% облачного покрова. Наш единственный шанс — утро понедельника! После обеда придет еще одна волна шторма со стороны Тихого океана. На этот раз снегопад продлится дня три-четыре. Так что улететь из Брайса мы должны в понедельник до обеда!

Я не думаю, что попытка прилететь в Брайс в воскресенье — хорошая идея. Высока вероятность, что мы не сможем приземлиться там в воскресенье поздно вечером. Итак — вариант один: лететь в пятницу и ждать!»

Дальше все было как динамичном триллере: потратив остаток ночи на сборы, я пулей вылетел из дома в три часа утра и в 4:30 уже садился на самолет, вылетающий из Чикаго в Финикс. Я позвонил Марии, как только шасси самолета коснулось земли, и к моменту получения мною багажа ее легкий ярко-красный «Робинсон» уже приземлялся на вертолетной площадке у диспетчерской вышки. Поднявшись в воздух и по указанию диспетчеров пропустив несколько взлетающих и садящихся Боингов и Аэробусов, мы начали четырехчасовой рывок наперегонки со штормом в Брайс. Ветер был встречный, и нам понадобилась посадка для дозаправки в Гранд Каньоне. Вылетев оттуда, мы рванули дальше и коснулись площадки в Брайсе точно в момент сообщения о закрытии этого крошечного локального аэропорта на ближайшие два-три дня из-за непогоды.

За этим последовали двое суток мощного шторма, выезды в аэропорт в условиях нулевой видимости и нерасчищенных дорог и бесконечное ожидание эвакуатора, с трудом вытащившего нас из глубокого заснеженного кювета. В воскресенье вечером мы обнаружили, что воздуховоды роторного отсека вертолета плотно забиты смерзшимся снегом. Несколько часов осторожного «ковыряния» и несколько десятков ведер кипятка, принесенных за 400 метров из здания аэропорта (так гордо называется бревенчатый сруб со штатом из одного человека — директора, живущего в домике, расположенном в 100 метрах от взлетной полосы) сделали свое дело, и воздуховоды были очищены. К этому моменту уже стемнело, небо расчистилось, и начало существенно холодать.

И вот, наконец, ранее утро понедельника. –25 °C и чистое бездонное небо с мерцающими звездами. Стартер вертолета, привыкшего к теплу аризонских прерий, издал невнятный звук и затих. Привезенная с собой запасная батарея никак не улучшила ситуацию. Что-то глубоко в нутре теплолюбивой аризонской птицы безнадежно замерзло. В течение полутора часов удалось найти единственного в окрестностях обладателя передвижного дизельного калорифера, отогреть укутанную в брезент вертушку, снять двери и взлететь! Остались сущие пустяки — непосредственно съемка. Ни 25-градусный мороз, ни начавший подниматься ветер уже не смогли нам помешать! Брайс был снят.

Хочется особо отметить, что съемка этих панорам стала возможна благодаря нашему пилоту — Марии Лангер.

А теперь расскажем несколько фактов о Брайс Каньоне.

Брайс Каньон (англ. Bryce Canyon National Park) — национальный парк в США, расположенный на юго-западе штата Юта. Площадь парка — 145 км². Несмотря на название, это не совсем каньон, а, скорее, гигантские природные амфитеатры вдоль восточной стороны плато Паунтсаугант. Брайс примечателен своими уникальными геологическими структурами, образованными эрозией речных и озерных осадочных пород под действием ветра, воды и льда.

Брайс расположен намного выше, чем близлежащие национальные парки Гранд Каньон и Зайон. Высота края каньона варьируется от 2400 до 2700 метров, в то время как южный край Великого каньона лежит на высоте 2100 метров над уровнем моря. Таким образом, территория парка сильно отличается экологией и климатом от своих соседей.

Земли вблизи каньона были населены пионерами-мормонами в 1850-е годы. Он был назван в честь Эбенезера Брайса, который основал усадьбу в этом районе в 1875 году. Территория вокруг каньона Брайс стала национальным памятником в 1924-м, а затем, в 1928 году — национальным парком. Но по количеству посетителей, приезжающих сюда ради возможности сделать незабываемые фото природы, он уступает национальным паркам Гранд Каньон и Зайон — в основном, из-за своей удаленности.

Текст и фото Майк Рейфман

09.04.2012